169 / 224
169
ÄÎÍ_íîâûé 14/3-4
ков, будто град пробарабанил по всей Галиции», а там, где шли бои, «хмурое
лицо земли оспой взрыли снаряды, ржавели в ней, тоскуя по человеческой
крови, осколки чугуна и стали», деревья «в рваных ранах, и кровоточили
рудой древесной кровью».
Через всю эпопею лейтмотивом проходит универсальная идея: война меня-
ет человека—ожесточает, развращает, но и порождает смутное недовольство,
заставляет размышлять над многими жизненно важными вопросами. Так,
привычным делом для казаков был грабёж на чужой территории; не разбира-
ясь, кто перед ним: богач или бедняк. Более того, особенно уничижительное
отношение наблюдалось к еврейскому населению. Характерен эпизод, когда
казак на занятой территории отнимает у еврея часы, тот жалуется вахмистру,
который в свою очередь с глумливой улыбкой бьёт несчастного человека
плетью, приговаривая: «Не ходи босой, дурак!» И ни у кого из наблюдающих
всё это не вызывает осуждения, напротив — находит весьма своеобразное
оправдание: «К казаку всяк вещь прилипает», «Пущай плохо не кладёт»,
«Немцы придут, всё равно отберут». Жестокого казака Чубатого, война ещё
более ожесточила. Григория Мелехова, который испытывает чувство мучи-
тельного ужаса от увиденного и содеянного в первом бою, он поучает: «Ты
— казак. Твоё дело рубить, а не размышлять. Руби смело: человек — он
мягкий». По-добных примеров-«негативов» в романе не мало. Особое вни-
мание автор уделяет Григорию Мелехову. Через него он транслирует самые
магистральные проявления войны.
Мелехов и война — это целая тема, которая просматривается с самых не-
ожи-данных и разных сторон, обнажая наиболее сложные и противоречивые
изменения, происходящие в народе. Его эволюция изображена непосред-
ственно через картины и действия, через оценки и ремарки автора. «Добрым
казаком ушёл на фронт Григорий, не мирясь в душе с бессмыслицей войны,
он честно берёг свою казачью славу,.. крепко берёг казачью честь, ловил
случай высказать беззаветную храбрость» — эти авторские высказывания
заявляют о себе перед самой атакой, когда Григорий, чувствуя смертельную
усталость и начиная осознавать преступность и бессмысленность войны,
вспоминает о своих недавних героических подвигах. Они проходят перед
ним, словно на широкоформатном киноэкране: под деревней Ольховчик взял
в плен 3-х немецких солдат и офицера, под Равой-Русской отбил казачью
батарею, а зайдя в тыл противнику, пулемётной очередью обратил в бегство
австрийцев, под Львовом самовольно увлёк сотню в атаку и отбил гаубичную
бата-рею с прислугой, через Буг на себе притащил важного «языка». При
этом он верен исконным нравственным правилам: под городом Столыпиным
во время боя спасает раненого соперника — Степана Астахова (в то время,
как тот в бою стреляет триж-ды ему в спину), он осуждает преступное убий-
ство Чубатым пленного, как и собст-венный невольный проступок в первом
бою — гибель безоружного австрийца. Встретившись на фронте с братом
Петром, он жалуется ему: «Меня совесть убивает… Срубил зря человека и
хвораю через него, гада, душою. По ночам снится… Аль я виноват?» Автор
не щадит своего героя, отмечая, что «огрубело его сердце, зачерствело, будто
солончак в засуху, и, как солончак не впитывает воду, так и сердце Григория
не впитывало жалости. С холодным презрением играл он чужой и своей
жизнью; оттого и прослыл храбрым—четыре Георгиевских креста и четыре
медали выслужил». Всё настойчивее им овладевает стремление выйти из