136 / 224
136
Êðàñíûå îãíè
станешь волноваться; прошу тебя: не надо, лучше я приеду и всё расскажу.
Не пугайся — ничего страшного не произошло, а неприятности мы умеем
преодолевать, тем более, если вдвоём, — ведь мы же вместе, не правда ли?
Не зря же я верила в тебя столько лет, верила больше, чем в себя, и эта
вера помогала мне любить тебя даже тогда, когда любить кого-либо было
невозможно. Так что, не тревожься — всё будет в полном порядке.
Приеду я скоро, тыжди телеграммы и встречай меня. Тут вышла задер-
жка — не по моей вине, — но скоро всё уладится, и я буду свободна. Только
ты не написал, как лучше к вам добраться. Городок ваш маленький и, чтобы
доехать, наверное, нужны будут пересадки. Меня интересует: где и сколько?
Возможно, я ещё дождусь твоего письма, возможно, рискну ехать сама,
ведь «язык до Киева доведёт», а от него уж как-нибудь найду. По-моему, я
поняла правильно: к вам нужно ехать через Киев, да?
Володя, ты шлёшь мне сейчас такие хорошие письма, каких никогда не
писал. Я берегу их, а когда мне бывает плохо или грустно, я достаю, перечи-
тываю — дышу тобой и разговариваю, как бы заново переживаю наши сло-
ва и встречи, и мне становится легче на душе от сознания, что где-то всё
же есть настоящий друг (в этом я уверена сейчас, как никогда!), который
всегда поймёт и поддержит, вселит уверенность в трудные моментыжиз-
ни, принесёт радость в минуты грусти, когда кажется, что предел твоих
глупостей уже исчерпан, а назад возврата нет. Прости меня, если всё это
тебе вдруг покажется лестью, это не так, — я не терплю лицемерия, ты
знаешь.
Уверена, я тебе сейчас очень нужна. Но и ты мне нужен не меньше, и
если бы можно было сделать так, чтобы ты вдруг оказался здесь, рядом
со мной, в минуты, когда я пишу тебе эти строки, то все мои желания и на-
дежды исполнились бы непременно, — твоя рука не дала бы мне согнуться.
Да, я хочу немедленной встречи с тобой, и это не каприз, а необходимость.
Вот почему я особенно не собираюсь ждать твоего ответа, а думаю уехать
сразу — только бы уладить с работой. Я знаю, после этой нашей встречи
не станет больше ни моих сомнений, ни трудностей — всё решится хоро-
шо и просто. Всё будет, как ты захочешь, а хотеть плохого для нас ты не
можешь, — в этом я не сомневаюсь, потому что верю в тебя.
Если тебе вдруг покажется, что я унижаюсь, теряю достоинство, вы-
ругай меня, я пойму (сейчас мне это даже необходимо), но всё же я считаю
себя вправе писать так, хотя бы ради нашего трудного чувства, что связы-
вает нас столько лет. Ведь мы же с тобой не чужие, правда, Володя? Мы
знаем это!..
Каждой клеточкой ощущаю — всё-таки наболтала лишнего и даже не
знаю, что это такое. Неужели сейчас мне, хотя бы через это письмо, хочет-
ся пожаловаться тебе, чего никогда и нигде я не делала? Что-то пытаюсь
решить и не могу. Может быть, это и есть проявление женской слабости,
которое я избегала всю свою сознательную жизнь.
На этом своё письмо заканчиваю, хотя могла бы писать ещё и ещё, но
боюсь уйти куда-нибудь далеко-далеко, нагородить кучу недоразумений, ко-
торые сейчас могут легко выйти из-под моего пера и принести тебе уйму