105 / 224
105
ÄÎÍ_íîâûé 14/3-4
Повестка свалилась, как бомба с неба. Принести особых огорчений она
мне, конечно, не могла — я давно упрятался от них в глубокую воронку ожи-
дания, — но всё же перечеркнула все мои надежды на будущее.
А получилось это так. В начале ноября, когда всё связанное с моим ухо-
дом в армию уже автоматически переносилось за праздники, рыжий и тощий
допризывник, с лицом, на котором будто засохли ржавые разводья воды,
приволок повестку (как я думал) на расчёт.
Я работал во вторую смену и утром безмятежно спал, когда он пришёл. Я
открыл, и он спросил как-то злорадно, с кривой усмешечкой, словно застукал
меня над чем-то паскудным или поймал, как беглеца от алиментов:
— Белов Владимир?..
— Да. А что?
— Распишитесь вот здесь. — Он протянул мне клочок розовой бумаги.
Это была повестка, и на ней было написано нечто странно поспешное:
уже сегодня к десяти часам явиться в райвоенкомат.
— Это мне? — зачем-то спросил я.
— Кому ж ещё? — Рыжий довольно ухмыльнулся, точно давно уже под-
ложил мне кнопку на стул, а я ничего не замечаю и вот-вот сяду.
Я расписался и под топот ног, спускавшегося по лестнице рыжего, облегчен-
но вздохнул. Ну, наконец-то! Теперь скажут точно, когда. По моим подсчётам
это выходило числа семнадцатого-двадцатого. Ну и отлично! Две свободных
недели да ещё с праздниками посредине, да с расчётом и пособием в кармане
— это кое-что! И к Ларке можно сгонять, и вообще, отдохнуть...
С почти лёгким сердцем я побежал в военкомат. В груди напевалось что-
то такое по-детски весёлое:
Пришла повестка на бумаге
туалетной — другой нету!
Явиться в райвоенкомат —
лысым, бритым и помытым.
И так далее... И вот там, уже в военкомате, на меня и свалилась эта самая
бомба.
Со мной долго не разговаривали, а точнее — совсем не объяснялись, мне
просто вручили повестку на призыв, где серым, ротапринтным шрифтом
было начертано: завтра с вещами и соответствующей причёской явиться к
семи часам утра для отправки на областной сборный пункт, что вполне можно
было понимать как — в воинскую часть.
На секунду я оторопел. Потом спросил у дежурного по отделению офи-
цера:
— А как же две недели?
Он посмотрел на меня так, будто сморозил я нечто глупое и до ужаса
смешное, выдержал паузу, спросил сам:
— Это какие две недели?
— Те, что положены.
—Пособие тебе на работе выплатят. —Он окончательно ломал мои планы,
наши намерения. — Что ещё?..