154 / 224
154
Êðàñíûå îãíè
Постепенно рота разъезжалась. Казарма наша пустела, много коек стояло
голыми, занятий не было совсем, а в столовой дневальным с каждым днём
всё легче и легче становилось накрывать столы. Отбывающие перешивали,
подгоняя новенькое обмундирование. Ротные офицеры, привыкшие к нам за
год, порастеряли где-то обычную строгость и часто, сидя в кругу солдат, за-
просто что-нибудь рассказывали и смеялись вместе со всеми. А уж сержанты,
те вообще стали самыми верными и заботливыми друзьями, помогали всем,
чем могли. Как ни странно, нарушений дисциплины в это время не было
совсем, всюду веяло грустью по старому и радостным возбуждением к ещё
неизвестному новому, каждый спешил и не торопился.
Первым из нашей тройки в Закавказье уехал Игорь. Через три дня на за-
падную границу отбыл Саня. Мне предстояло ехать на восток, в знойные,
полупустынные степи. Судьба разбросала нашу дружбу в разные стороны,
словно испытывала нас и предлагала посоревноваться со временем.
Уезжая, я чувствовал, как рвётся последняя паутинка связи с юностью, с
теми переживаниями, которые выпали на нашу долю, с привычными симпа-
тиями и горячими увлечениями, со всем тем, что дали мне переписка и встре-
чи с Ларисой — первой девушкой, которую я всё ещё любил, хотя и не смог
уберечь для себя. Можно сваливать на судьбу, на обстоятельства, пенять на
невезение, извинять неумением, наконец, но факт всё равно был бы фактом,
и теперь у меня оставались от неё только тоненькая пачка писем, которую
я бережно перевязал нитками и уложил на самое дно своего чемоданчика,
десятка три её писем дома, в ящике моего стола, да воспоминания и горечь
по несбывшейся мечте. Со мной ехали ещё трое курсантов из нашей роты.
Выйдя из ворот школы, я отстал от парней, остановился и долго смотрел
на такие знакомые очертания старинных зданий во дворе с высокой коло-
кольней солдатского клуба, на длинный охрянистый забор вдоль улицы и
зелёные ворота с красными металлическими звездами, закрывшиеся за нами
решительно и наглухо.
«А ведь могут и не пустить уже...», — подумал я и медленно, не огляды-
ваясь, пошёл к вокзалу.
Опять новые разлуки; рвутся ещё не совсем налаженные связи, теряются
едва приобретённые друзья. И нужно всё начинать заново. Так всегда было
и будет, и от того, насколько у человека хватает сил и желания повторять
это, создавая на разрушенном, зависит вся его жизнь, именуемая людьми
судьбой.
Стояла удивительная осенняя тишина — последнее спокойствие и не-
жность природы перед длительным ненастьем. С деревьев слетали красно-
жёлтые листья, беззвучно парили и падали, с легчайшим шорохом ложились
под ноги. Я медленно брёл под золочёными кронами клёнов, сожалея, что
город так мал, что вокзал так близко и отпустили нас всего за два часа до
отхода поезда. Прошёл мимо небольшого в жёлтой, как осень, штукатурке
здания, где не свершилось тщательно оберегаемое мною ото всех таинство,
остановился на минутку перед двухэтажной гостиницей, в которой так и не
родилось наше с Ларисой счастье, посмотрел на её большие, наполненные
светлой радостью, окна, потом зашёл в городской парк, сел на скамью. Бегали