129 / 224
129
ÄÎÍ_íîâûé 14/3-4
— Числа пятого-шестого, — ответил я и тут подумал: что же это такое
—первые числа? Первая половина месяца или дня три, не больше, от начала?
Лучше бы уж так. Но чтобы не хвастаться впустую, добавил:
— Самое позднее — десятого...
— Отлично! — сказал Саня, шлёпнул меня по плечу. — Поздравляю...
— А я завидую, — сказал Игорь и засмеялся.
— Быстро стучи по дереву, — сказал я. Мы шли по аллее от учебного
корпуса, и серые стволы торчали из сугробов. — А то не получится.
— Не боись, — сказал Игорь. — Я не глазливый.
— Нет, стучи. Мне нужно сто процентов.
Игорь влез в сугроб, набрав в сапог снега, трижды стукнул кулаком по
стволу. Пушистые снежинки инея посыпались ему на плечи.
— Ну? — спросил он.
— Годится...
— Игорь, ты Дед Мороз, — теперь уже смеялся Саня.
Игорь выбрался из сугроба, отряхнулся, сказал серьёзно и уверенно:
— Получится! Вы же оба этого хотите. Наберись терпения и жди, ерунда
ведь осталась.
…И я набрался терпения, ждал, как никогда прежде. Я даже не послал
ей поздравление с Восьмым марта — зачем? Я поздравлю её здесь самым
большим букетом на местном рынке, на который хватит наших солдатских
денег. Я был уверен, она приедет до праздника. И ждал непрерывно. На за-
нятиях, в карауле, вечером у телевизора, в библиотеке, в спортзале и в бане.
Ждал в городе, ждал в столовой за обедом и в строю, даже во сне ждал. Ведь
она могла приехать в любой момент. Ждал упорно, как безумный игрок в
лотерею удачи, потому что настроился ждать, считал, перебирал время, раз-
бивая на дни и часы двухнедельное ожидание, от моей уверенности оно не
растягивалось и не очень давило своей нудной медлительностью. Она едет,
и этим все сказано.
Через два дня случилась маленькая неприятность, сильно испугавшая
меня. На тренировке сборной школы по футболу в спортзале я упал на
ножку стоящих у стены брусьев и сильно зашиб бок, после чего не мог ни
согнуться, ни разогнуться — не хватало мне ещё предстать перед Ларисой в
столь дурацки беспомощном виде и всё испортить! Но через пяток дней дело
пошло на поправку, накола ребра рентген не обнаружил, я начал двигаться,
а бок напоминал о себе только при резких движениях. И тогда я снова вос-
прянул духом.
2.
Сугробы накатываются фиолетовыми волнами от дальнего забора шко-
лы, синеют, переходят в голубовато-жёлтые под большим фонарём у штаба,
блестят над дорожками толстыми ледяными корками. Опять приморозило,
луна ясная, белая, устроилась на пышном ковре звёзд, поливает городок хо-
лодным голубым сиянием, и словно не снег лежит кругом, а волны толстого,
пенистого лунного света.
На мне белый овчинный броневик — тулуп, значит, до пят, с воротником