120 / 224
120
Êðàñíûå îãíè
ставала ещё где-то, если мы спрашивали, а таких в библиотеке не было. Мы
считали себя читающим народом, проглотили немало книг на гражданке, и,
как оказалось, не все одни и те же. И здесь, с помощью друг друга, пользова-
лась размеренной жизнью и добирали, добирали, с каждым таким добором
чувствуя, как всё больше не хватает нам. Ника старалась для нас, наверное,
это ей приносило радость.
— Знаете, Нина Николаевна, — сказал как-то Игорь, — если бы в школе
преподавали литературу, а не литературоведение, все эти книги мы прочита-
ли бы ещё дома.
Ника тряхнула чёрной стрижкой, подняла от стола пушистые ресницы
— приготовилась слушать.
— Школьной программой, как нарочно, отбивают у детей охоту читать,
— продолжал Игорь. — Берут у писателя или самое сложное, или самое не-
понятное. Ну, скажите, зачем восьмикласснику забивать голову «Мертвыми
душами», если у Гоголя есть «Вечера...»? Придёт время, и человек, любя
Гоголя, сам осмыслит эти «Души»...
— А Чехов? — подключился Саня. — Дай бог каждому познать всего
Чехова, многие ведь останавливаются на «Толстом и тонком» да «Хамелео-
не». И так возьмите любого...
Ника хитро улыбалась и молчала. Она скажет ещё свое слово, а мы уже
заводились.
—Шустряки, — продолжал Игорь. — Лепят за литературу пары, пугают
детей. Заставляют шпарить по учебнику. Флоринский всё, мол, знает, а вы
талдоньте вслед за ним. У него чётко расписано: что и как! В чём «идейные
достоинства». Так что, долби слово в слово, как законы физики. И никакой
отсебятины! А чтобы имел хоть какое-то понятие, о чём талдонишь, тебе
дадут кусочек в хрестоматии.
— Согласна, согласна, мальчики, — запротестовала Ника. — Вас надо
срочно в Академию педагогических паук. Вы бы там навели порядок!
— А что? — сказал Саня.
— Да, вы правы. — Ника уже не смеялась. — Литературу надо читать и
осмысливать, а не заучивать чужие слова, хоть и в учебниках. Она не долж-
на быть зажата нормативными рамками, это не чертёж, по которому строят
типовые дома.
— Рамки, схемы — это удобно, — вмешался в разговор я. — Техника
безопасности кой для кого...
Я вспомнил наши уроки литературы в техникуме. Вела их Валентина
Сергеевна, интеллигентка, как говорится, до мозга костей. И нам не верилось,
что она просто по возрасту не могла
УЧИТЬСЯ
в гимназии, — мы видели в ней
гимназистку, считали, что так оно и было, а потом она училась в каком-ни-
будь закрытом пансионе или университете, где главными предметами были
искусство, изысканные манеры и культура.
Она отлично знала русскую литературу. Но к таким мыслям подталкивали
ещё и внешность Валентины Сергеевны, её голос. Пышные белые локоны,
похожие на букли, тонкие черты лица, длинные, нервные пальцы, безупреч-
ная манера одеваться. Слова она произносила тихо и чётко, с безукоризненно