42 / 160
42
Çàãðÿæñêèé ïàíòåîí
открылась, выглянул человек в белом халате, выразительно посмотрел на Дрюню
и обратился к охраннику:
— Охрименко, взять его, и ко мне в процедурную!
Через полгода посредством хлопот и немалых денег Софья Ильинична вы-
зволила Дрюню из лечебницы и привезла в Загряжск нашего героя. Он был равно-
душен ко всему и не отвечал на вопросы.Сначала не обеспокоились — человек
после больницы: отдохнёт, отоспится, и всё придёт в норму. Дрюня отоспался,
отдохнул, но по-прежнему смотрел перед собой тупо осовелыми глазами и не
реагировал на обращения. Пробовали разговаривать с ним Софья Ильинична,
отец Амвросий, мэр Колупаев, но всё напрасно: Дрюня молчал и равнодушно
смотрел на собеседников.
Мстислав Колупаев ездил в хутор Мишкин, пытался узнать о судьбе матери.
Главный врач объяснил ему, что Екатерина Ивановна Колупаева после курса
лечения выписана из больницы в удовлетворительном состоянии. О дальнейшем
её передвижении он не имеет никакой информации.
Дрюню посадили возле церкви на паперти. Люди бросали мелочь в медную
кружку, крестились и сожалели о печальной участи уважаемого и достойного
человека. Дрюня застыл, затвердел в своём положении. Он сидел целыми днями
у входа в церковь, бессмысленно глядя на прихожан, не реагируя на обращения.
Софья Ильинична приставила к нему служку, сторожа складского хозяйства.
Сторож водил его на обед и гулял с ним вокруг кладбища. Остальное время
Дрюня смирно сидел на паперти.
Жизнь в Загряжске шла своим чередом. Мэрия отняла у Сони Егорьев Ключ,
доступ к источнику открыли для всех круглосуточно, и народ повалил, как в
пивную. Гостиницы пустовали, но кладбищенский бизнес процветал. Покой-
ников стало больше, и похороны становились богаче. Прибавилось молодых,
стремительно
уходящих
на иномарках по дорогам и просёлкам, где дорожники не
успевали делать ямочные ремонты. Впрочем, хватало покойников и на федераль-
ных трассах с европейским комфортом. Чем лучше дорога, тем выше скорость и,
значит, больше покойников. О, дороги, о, изменчивые, как женщины, иномарки!
Вы добавили ускорение молодому веку и раздвинули погосты вокруг городов
и посёлков, а вдоль дорог прибавилось жестяных пирамидок и пластмассовых
цветов. Молодой народ уходит без покаяния, а суровый апостол Пётр скорбит
о скоротечности человеческих желаний и потреб, о нераскаянности грешных
душ.
Жив Дрюня, сидит возле церкви и глядит на свет Божий, но какая это жизнь?
Не потянется утром с хрустом в костях. Не улыбнётся нахально соседке через
плетень. Не спляшет на свадьбе у товарища гопака и не выпьет, запрокинувши
голову, стакан горилки. Не споёт, не расскажет искромётной байки. Не померится
силой в кулачном бою. Сидеть ему, болезному, безмолвно до скончания дней, и
никто не утешит старого казака, не вдохнёт в него искру Божью.
Славик Колупаев близко к сердцу принял историю
выбытия
матери из боль-
ницы и возвращения из той же больницы несчастного Дрюни. Он не мог пове-
рить, что мать выбыла бесследно, как не мог поверить, что Дрюня беспричинно
стал безмолвным истуканом. Местные доктора советовали мэру свозить Дрюню
в Москву, к известным светилам психиатрии. И мэр возил Дрюню к светилам.
Известные психиатры созывали консилиумы и сделали заключение: больному
вводили неизвестный науке депрессант. Применение обычных, даже сильных
депрессантов (для буйных) не имеет последствий для здоровья пациентов.