9 / 162
9
ÄÎÍ_íîâûé 13/1
«Россия—мать русских, и наш святой долг оказывать поддержку всем русским…
Каждый русский должен знать, что Россия — его отчий дом, здесь его помнят, ему
сострадают, ждут, всегда готовы принять под свою кровлю».
Очень и очень ответственное и обязывающее всех нас Заявление.
Именно I Собор имел главную задачу: собрать духовные силы страны, духовные
силы русского народа. А то ведь в 90-е годы многие были ошеломлены невзгодами,
неудачами страны, ушли в себя. Появилось на фоне разобщённости, даже взаимных
обвинений чувство одиночества и растерянности, разрушительности всего, включая
страну.
Надо было осмотреться, подумать, собрать мыслящие силы страны для
возрождения. Надо было «вызвать» из глубин веков предков с их взглядами, с
их опытом преодоления смуты. Поэтому первый Собор и был посвящён Сергию
Радонежскому и имел название «Российская духовная мысль». И когда она стала
собираться, когда стала работать вокруг Собора, второй Собор уже имел линию
поведения и деятельности, определив свою повестку так: «Через духовное обновление
к национальному возрождению». Это и стало линией Собора.
I. Кто был нашим противником?
Ну, ясно, что это — русофобы всех мастей в стране и за рубежом. Это — многие
либеральные лидеры и их пресса. Это — отпетые западники. Это — многие «новые
русские», среди которых было немало и старых евреев и хапуг всех национальностей,
обобравших народ и всеми способами капитал за границу. Это — напуганные
многочисленными годами русофобии обыватели и администраторы, которых
советский агитпроп стращал жупелом шовинизма, а у нынешних властей этот страх
остался и даже усилился.
Присутствие церкви в Соборе озадачило и напугало русофобов-западников
и либеральных, небескорыстных вождей. Они считали её своим союзником в
разрушении Советского Союза. А тут? Церковь же, конечно, не разрушала и не
восстанавливала Советский Союз, понимая его грехи-беды. Она воцерковляла
народ, она понимала, что у этого народа должна быть крепкая, независимая — своя
держава.
Тут и проявились истинные намерения врагов России, которые явственно высказал
столп американской дипломатии и мировоззрения Бжезинский, коего возносила наша
русофобская братия: «Главной опасностью после разрушения коммунизма является
русская православная церковь». В то время либеральная верхушка ещё не решилась
открыто нападать на церковь (это потом, после миллионных очередей к поясу
Богородицы, были спущены на поводке бесноватые «Пуси Райт»), но, тем не менее,
в кулуарах и прессе о первых двух Соборах, которые набирали силу, раздавались
голоса: «шовинизм», «национализм», «мракобесие» и даже пресловутые «красно-
коричневые». Но Собор было уже не закрыть, не заглушить, не остановить. Русские
люди увидели в нём опору и надежду, в первую очередь потому, что стержнем была
Русская Православная Церковь.
Клика Березовского, Гусинского, Невзлина и других воротил, вообразивших себя
полными хозяевами России, «просмотрела» Русский Народный Собор, не подсунула,
не продвинула в его руководство своих людей, как они обычно делали в таких случаях.
Но борьба отнюдь не закончилась. Особенно много царапин, а то и ран, пытались
нанести митрополиту Кириллу, обвиняя его в разных грехах.
II. Кто был нашим союзником, основой Собора, поддерживал нас?
Конечно, Собор опирался на массы русских и нерусских людей, особенно важно
было привлечь людей, мысли, культуры, труда—то были мировоззренческие стержни
Собора, несущие свет и знания, его опора.