Previous Page  72 / 220 Next Page
Information
Show Menu
Previous Page 72 / 220 Next Page
Page Background

72

Àëåêñàíäð Ìîæàåâ

— Ну, тогда получай!..

Обезьян тряхнул рукавом, и в ту же секунду в его руке я увидел нож. Каким-то

чудом я успеваю уйти в сторону. Лезвие пропороло Королёву куртку и оскользью

прошло по рёбрам. Ещё один взмах. Но этот я уже жду. Без труда ногой попадаю

в пах, бью с левой в челюсть. Третий, уже конвульсивный, мах перехватываю.

Вывернув руку, укладываю Обезьяна на «эстраду».

— Валера! — кричу я.

— Мартышка, курить хочешь? — расстёгивает ширинку Валера.

— А-а-а! Волчары!.. — вырываясь, дико завопил Обезьян. — Вам жить до

первого этапа. А-а-а!.. — захлёбывается он. — Законтачили волки!..

Только тут замечаю: Валера мочится ему в лицо.

Гремят засовы, распахивается дверь, вбегает милицейский наряд.

— Что происходит?!

— Шмонать нужно лучше, — кивает на окровавленный нож Валера. — Во

— Санька пописал козлина.

Уже не сопротивляющегося Обезьяна забрали. Через минуту пришли Подо-

ляка и Сикин.

—Ну, что тут за кипиш?—на тюремном жаргоне заговорил Сикин. —Хотите

по новой статье раскрутиться?

Мы промолчали.

— Кишки целые? — спросил Подоляка.

— Целые.

—Шить надо?

— Не надо.

— Дай гляну, а то сдохнешь перед судом — на хрен нам геморрой…

— Не сдохну. По касательной чуть… Успел увернуться…

Только стихли милицейские шаги, из дальней камеры — голос Витька:

— Санёк, Валера, всё нормалёк?

— Нормалёк, — отвечает Валера.

— Есть контакт?

— Есть…

— Ну, ништяк. Молодца!..

***

Вечером, в потёмках, нас вывезли на станцию. Всё то же сопровождение:

Сикин, старшина Дрёмов и молоденький сержантик, имя которого мы так и не

успели узнать.

— Воркутинский? — кивает Витьку Валера.

—Похоже…—соглашается тот. —В зиму архангельский не ходит, их цепляют

к мурманскому, а это утром…

— Слышь, старшой, кинь по паре сигарет…

Сикин закурил и пренебрежительно отвернулся. Дрёмов небрежно встряхнул

пачку и выдал всем по две «примы».

— Благодарю…— кивает Витёк.

— Травись на здоровье, — усмехается Дрёмов.

—А ты, Сыкин, как был Сыкин, так Сыкиным и остался…—пряча сигареты,

смеётся Витёк.

Сикин не обернулся. Сосредоточенно смотрит вдаль, туда, откуда должен

прибывать воркутинский.