65 / 186
65
ДОН_новый 15/3-4
с ребятами, он попросил Щукаря: «Останови» — и, прицелившись взглядом,
выбрал парнишку лет семи, босого, белоголового:
— Подойди-ка сюда.
— А чего идтить-то? — независимо спросил тот, сдвигая на затылок от-
цовскую фуражку с красным околышем, с выцветшим следом кокарды над
козырьком.
— Сколько сусликов ты убил?
— Четырнадцать.
— Ты чей мальчик?
— Федот Демидыч Ушаков.
— Ну, садись со мной, Федот Демидыч, прокачу. И ты садись, — Давыдов
указал пальцем на покрытую платком девочку. Усадив малышей» приказал: —
Трогай! — И к мальчику: — Ты в какой группе?
— В первой.
— В первой? Так надо сопли выбивать, факт.
— Их не выбьешь. Я простуженный.
— Ну, как это не выбьешь? Давай сюда нос! — Давыдов тщательно вытер
пальцы о штаны, вздохнул. — Как-нибудь зайди в правление колхоза, я тебе
конфету дам, шоколадную. Едал ты когда-нибудь шоколад?
— Не-е-ет…
— Вот приходи в правление, в гости ко мне, угощу.
— А я в ней, в конфетке-то, и не нуждаюсь!
— Вот как! Это почему же, Федор Демидыч?
— Зубы у меня крошатся, а нижние выпали, вот погляди-ка! — Парнишка
открыл румяный рот: двух нижних зубов действительно не было.
— Так ты, Федотка Демидыч, выходит дело, щербатый?
— Ты сам щербатый!
— Гм… Ишь ты… Доглядел!
— У меня-то вырастут, а у тебя, небось, нет? Ага!..
— Ну, это шалишь, брат! И у меня вырастут, факт.
— Ловко брешешь! У больших они не вырастают. А я и верхними могу уку-
сить, ей-богу!
— Куда уж тебе там!
— Дай-кося палец! Не веришь?
Давыдов, улыбаясь, протянул указательный палец и, охнув, отдёрнул его: на
верхнем суставе вылегли синие пятнышки укуса.
— Ну, теперь, Федотка, давай я твой палец укушу, — предложил он, но Фе-
дотка, помедлив, вдруг прыгнул на ходу с дрожек, как большой серый кузнечик;
чикиляя на одной ноге, прокричал:
— Любил ба ты кусаться! Нет, зараз не укусишь!..
Давыдов захохотал, ссадил девочку с дрожек и ещё долго оглядывался на
красневший над дорогой околыш Федоткиной фуражки; улыбаясь, ощущая
редкостную теплоту на сердце и влагу на глазах. «Хорошую жизнь им постро-
им, факт! Бегает сейчас Федотка в отцовском картузе казачьего фасона, а лет
через двадцать будет электроплугом наворачивать вот эту землю… Ему-то уж,
наверно, не придётся так, как мне пришлось после смерти матери: и бельё се-
стрёнкам стирать, и штопать, и обед готовить, и на завод бегать… Счастливые
будут Федотки, факт!» — думал Давыдов, обводя глазами бескрайнюю, нежно
зазеленевшую степь. На минуту он прислушался к певучим высвистам жаво-
ронков, посмотрел, как вдали, согбённый над плугом, ходит плугатарь, а рядом
с быками, спотыкаясь, идёт по борозде погоныч, — и вздохнул полной грудью: