102 / 162
102
Я шагнул к ней и, не повинуясь себе, положил руки ей на бёдра, с вечным удив-
лением ощутив невероятную прелесть её кожи.
Она откинулась на подушку и с усмешкой смотрела, как я раздеваюсь, сбрасывая
с ноги нерасстёгнутую туфлю.
А когда я на другой день, опять побеждённый, позвонил ей, она почти ласково
попросила меня никогда больше не звонить. И я, достаточно хорошо знающий, что
кроется за мягкостью её голоса, больше не звонил. А потом я понял, что это хорошо,
потому что хотя и не проник ещё в глубины жизни, но всегда чувствовал, что рас-
хожие истины почти всегда не псевдоистины и в жёстких и простых этих формулах
больше справедливости, чем в мнимо глубинных интеллектуальных прикрытиях
наших поступков, которые не прощает совесть, ибо совесть всегда права в споре с
разумом.
…Вот они и победы, вот и донжуанский список. Но не говорить же об этом!
– В моём возрасте я, увы, уже не могу предложить вам номер один.
Было в общем-то неловко: ведь любви-то в самом деле не было.
Я быстро трезвел и не знал, как выйти из этого неловкого положения.
– До свиданья, – сказала Ида. – И не обижайтесь, пожалуйста. Я уверена, что вы
найдёте, с кем разделить радость. И она будет рада. А я… вы же сами видите, мне
всё трудно даётся…
– Мне тоже, – ответил я искренне.
– Тем более. Зачем же играть не свои роли? Каждому своё.
Я уходил узкой каменной улочкой, на которой не могли разъехаться две машины.
Кованые старинные фонари светились кое-где на кронштейнах, вмурованных в ка-
менные стены лет двести назад. Временами прямо через улицу были переброшены
арки; они поддерживали верхние этажи этих любимых туристами домов, в которых
так неудобно жить современному человеку. Улица давила, сжимала узко сдвинутыми
стенами, и я старался идти посередине, где грубый, но отшлифованный веками бу-
лыжник сходился в неглубокую лощинку, по которой стекали непрерывные дожди.
Я уже совсем отрезвел. Я шёл и думал, что завтра же уеду из этого города, и с облег-
чением вышел из каменной тёмной расщелины на площадь, где в мокром асфальте
отражались неоновые латинские буквы, из которых было составлено название моей
гостиницы.
Публикация Л.А. и Т.П. Шестаковых