84 / 224
84
Êðàñíûå îãíè
понимал армянскую речь, покорно пошёл за мальчишкой — в глубь рощи.
Они увели его. То ли менять место, где трава получше, то ли прятать от нас
или ещё кого-то, не знаю, — в этом тоже был резон. Тогда только очень от-
важные люди решались на такое — держать врага общества в городе, ведь
каждый из них запросто мог лишиться своего годового труда и, как говорится,
быть к тому же ещё и освистанным.
Мы проводили их долгим взглядом, потом снова целовались. И на душе
вдруг стало весело. Нет, мир всё же прекрасен, раз бывают в нём вот такие
картинки, раз удаётся преодолеть в нём самые тягостные, и трудные моменты,
раз есть ещё в нём такие места, как эта роща, где не только легче дышится,
но и говорится свободнее, понимается проще и любится крепче.
Совсем случайно я посмотрел на часы.
— Сколько? — спросила Лариса.
— Почти два...
В ответ она почему-то вздохнула. Пора было уходить.
3.
Через три часа мы сидели в кафе на автовокзале за тем же столиком, что
и в прошлый раз, и пили сухое вино из пузатых фужеров —ждали отправле-
ния автобуса на Новошахтинск.
Мозаика на окнах светилась тускло — небо над городом заволокло тяжё-
лыми тучами, жара подушнела, сгустилась, обещая дождь.
Сегодня людей в кафе много, и нашей официантке уже некогда выражать
своё презрение таким посетителям, как мы, —она носилась между столиками
бабочкой, клацала карманными счётами и писала в своём блокноте с таким
усердием, будто хотела составить хорошее мнение о себе.
Лариса ехала в противоположную сторону, и всё сейчас у нас было по-
другому, да и выглядели мы, вероятно, иначе — если бы официантка могла
запомнить нас, она точно заметила бы это. Стрелки часов неторопливо сокра-
щали нашу встречу, мы сидели в красных креслах, смотрели, как пузырится
в фужерах вино и снова почти не разговаривали. И вроде грустно не было,
но и до весёлого, кажется, далеко...
Как все же здорово, что она приехала. Не посмотрела ни на что. И всё
теперь прояснилось, всё вернулось и нашло себя. Рано, ох как рано решил я,
что всё закончилось... Такие отношения не кончаются просто так, не рвутся
без большой причины, не исчезают сами по себе. Ведь мы же любим друг
друга — это давно ясно, пусть даже довольно странно любим и для кого-то
совсем непонятно, но это же всё настоящее; нельзя любовь отдавать слепо-
му случаю...
Я смотрел на Ларису и твёрдо обещал себе: «Всё, еду в Северодонецк! К
чёрту все страхи, неловкости и условности! Всё сделаю одним разом! Заберу!
Навсегда! Хватит, побегали. Она будет только моей...»
— Я напишу тебе, как только вернусь в Северодонецк, — словно продол-
жая мои мысли, сказала Лариса. — Не забывай, я жду тебя.
— Я приеду...