69 / 224
69
ÄÎÍ_íîâûé 14/3-4
— О чём?
— Неужели тебе неинтересно, как я там, что со мной было?
—Интересно, но ты же не говоришь. Да и не жду я ничего хорошего. Мне
того автовокзала, знаешь, — по горло!
Она улыбнулась.
— Запомнился?
— Ещё бы! Ты была там какой-то чужой, холодной, как никогда. Я не
узнал тебя... Не пойму...
— Сама не знаю... Очень хотела увидеть тебя. Пока ехала, что-то пере-
менилось. Думалось почему-то: зря это всё, — для забавы — чересчур, для
чувства — мизер. Только глянуть на тебя и сразу уехать. Вроде так уравнять
желания с обязанностями... Примирить эмоции с разумом... Как бы это всё
назвать? Может, разочарование, усталость или ещё что-то. А возможно, про-
сто отвыкла...
Что-то неприятное в ответ на её слова скользнуло в моем сознании и уле-
глось где-то на дне души, подняв горьковатую муть. Оказывается, я всё ещё
умел на неё обижаться...
— А сейчас? — глухо и, наверное, грубо спросил я.
— Сейчас?.. — Она посмотрела в тёмные ветви ели напротив нашей ска-
мейки, потом пристально — как умела — мне в глаза, сказала тихо:
— Сейчас это совсем не то.
—Да, конечно. Теперь имеется желание не только «глянуть». Неплохо бы
ещё и прогуляться, трепануть пару слов, пощекотать старые чувства...
— Прекрати... Зачем ты так? Сейчас это потребность, необходимость. Я
не смогу тебе объяснить пока. — Она снова смотрела в тёмные ветви ели,
голос чуть заметно дрожал. — Пойми, мне очень нужна эта ночь. И твой
город, Ростов... И особенно — ты... Я не могу тебе сейчас сказать всего
— будет бесконечно путано и напрасно... Мне надо понять кое-что самой.
Ты меня прости, но я снова ищу в тебе друга... Когда-нибудь ты узнаешь всё,
я обещаю...
Она говорила медленно, трудно. Её тихий голос постепенно вытапливал
обиду из моего сердца.
А может, хватит? К чему теперь всё это? Не надо мучить её и себя. Что
оно даст, это поглаживание самолюбия? Ей трудно, и она пришла ко мне.
Куда же ещё? Так должно быть...
— Ты прости меня, Ларка. — Я подошёл ближе, протянул ей руки. — Я
просто мелкий, мелкий эгоист. Я... Э.. Да провались оно всё! Я сам, куда бы
ни нырял от тебя, но не могу, возвращаюсь. Это как... даже не знаю. Ларк...
Она встала, потянулась ко мне, приникла. Я обхватил её за талию, прижал
к себе, стал целовать длинным, до задыха, поцелуем. Что же это мы, словно
в самом деле чужие, — давно бы так, начать надо было с этого. И сразу бы
всё стало на свои места. Я поднял её, стал кружить по аллее.
— Пусти, — смеялась Лариса. — Завалишься, помнём все газоны!
—Намже везёт, Ларка! Ве-езёт, понимаешь! Ни один обалдуй не выдержал
бы этой канители! Нормальные люди давно бы разбежались и забыли всё...
— Пусти...