191 / 220
191
ÄÎÍ_íîâûé 13/3-4
«А балкон бы общий какой получился! — вздыхает Веня. — Ну почему так:
одним всё — другим ничего?!»
Из-за этой квартирной недостаточности у него, можно сказать, личная жизнь
бедствие терпит. Теснота никому настроения не прибавляет, то и дело стычки
между разными поколениями происходят.
«Вот Глафира замуж выйдет, и хорошо, если со свекровью уживётся, а то с
зятьком — сюда… Дети пойдут, пелёнки… Куда я их? Уж сколько можно углы
городить?»
Голова пухнет у Вени от проблем. Спать не даёт пустая соседская квартира.
Рядом жена Эмма во сне вздыхает. Натопталась за день, упала без сил, а за-
боты, видно, и ночью не отпускают. Тёща за своей занавесочкой похрапывает…
Фатько всегда удивлялся: такая тщедушная, а храпит, как прапорщик с бодуна.
И тут цокнула у него в мозгу крамольная мысль: сделать тайный ход к сосе-
дям через кладовку. Аккуратно сделать, замаскировать, чтоб ни одна ноздря не
пронюхала. Снаружи—вроде, как прежде, никто не живёт, а внутри—нормаль-
ные человеческие условия. Всем — законное место: и тёще Францовне, и дочке
с зятем, и сыну Котьке — парубку уже, и младшей любимице, шестилетней
Олеське — отдельные комнаты, ну и им с женой, соответственно.
...Домашние спали праведным сном.
Встал Веня и как можно тише прошёл в кладовку. Освободил заднюю стенку
и легонько постучал по штукатурке. Кое-как нашлёпанная двадцать лет назад,
держалась она слабо. Веня взял кирочку и в два счёта отбил наружный слой от
стенки. Потом вытащил несколько кирпичей и заглянул в соседскую кладовку.
Там были голые стены. Значит, и правда в квартире никто не живёт, иначе, где
же всякий «нужный хлам» хранить? Этот факт добавил Вене азарта, он подналёг,
и скоро лаз был готов.
Нашёл Веня фонарик и решил сделать первую выход на запретную террито-
рию. Крадучись пролез через проём в стене и включил фонарик.
Вдруг ему показалось, будто в пустой квартире что-то грюкнуло и скрипнула
половица.
Животный страх пробежался у Вени по спине, непроизвольно дёрнулась рука,
и он, так же непроизвольно, выключил фонарик.
Стало темно, как в преисподней.
Веня слышал бешеные толчки сердца. Можно вернуться, но стоило ли тогда
затевать всё это?..
Перевёл дыхание.
Перекрестившись, Веня бесшумно, как вор-домушник, открыл дверь и вошёл
в прихожую чужой квартиры. Из кухонного окна сюда простирался лунный свет.
Пусто, гулко, пахнет краской и необжитостью.
Осмелев, Веня снова включил фонарик.
На полу лоснился паркет, стены поблёскивали шелковистыми обоями.
На цыпочках Веня переместился в большую комнату. От роскоши обстановки,
что предстала перед ним, у простого работяги Вени Фатько открылся рот. Такой
шикарной мебели, таких картин, таких портьер ему не заработать за три жизни!
Почувствовав слабость в ногах, он присел на корточки, боясь даже коснуться
великолепного в своей обтекаемости кресла.
Вдруг из спальни донёсся странный звук, будто придушенный смешок, и по-
том по смежной с залом стене прошёлся дробный лёгкий стук, вроде пробежала
наискосок собачка, стуча коготками. Веня вскочил, его пронял холодный пот.