9 / 10
9
¹3-4 – 2015 ã
Êðèòèêà
Какой удивительный парадокс так настойчиво и упор-
но заявлять о чистоте и красоте русского слова, о том, как
важно «шлифовать талант», но, перелистав страницы, тебе
вдруг открывается: как всё «наоборотно»!
Передо мной «Литературный альманах» «По горящим
следам» автора проекта «Библиотечка поэта» С. Ляхниц-
кой с предисловием, в котором, опережая события, утвер-
ждается:
«Великое русское СЛОВО звучит со страниц,
ёмко, образно и справедливо»
. Первые три слова, как и
заголовок статьи «И мы сохраним тебя, русская речь!»,
взяты из стихотворения А. Ахматовой «Мужество». Но
всё откровение великого поэта интерпретируется весьма
своеобразно. К его«контексту» подключается что угодно:
и закон о «бранных словах», и рассуждения о свойствах «ма-
терщины», которая
«адски мешает, возбуждает низменные
инстинкты.., что мы с прискорбием видим в сопредельном
государстве»
, и сообщение о том, как в литобъединении
«Гостиная «Лира» борются с этой самой
«матерщиной»
«эвфемизмами»
, и весьма примитивные сведения из био-
графии А. Ахматовой, и уверения «твёрдо» следовать её
мечте
«передать чистый русский язык нашим внукам»
, и
утверждения, что в год русской литературы,
«как можно
больше людей проникнутся идеей о чистоте родной речи»
и пр. и пр. Вся эта мешанина, как говорится, бьёт наповал
своей нагромождённостью, а излияния, которые извергают-
ся, как из рога изобилия типа:
«Я хочу наслаждаться много-
гранным русским словом», «Я очень люблю чистый русский
язык», «Пусть эвфемизм поможет пошлость снять, чтоб
не одна стояла на посту я»
производят впечатление смеси
примитивной сентиментальщины с гусарской бравадой. И
когда далее я читаю о великой Ахматовой:
«Её божествен-
ный след в литературе навсегда оставил в памяти людей
душу поэтессы»
, никак не могу взять в толк сопряжённость
«божественного следа» с «душой поэтессы».
Впрочем, на «божественность», данную свыше, намё-
ков в сборнике предостаточно. «
Я – не политик, но каким-
то чудом, (интуитивно), черпаю с Небес»,
– признаётся
Сильвио Гельор. Высокопарный«пафос» буквально рвётся
с раскаленный страниц.
«Суров (без ласки…) в ополченьи/
Жестокий быт. Мужской уют./ Пересеклись пути зачем-
то…/ Я милосердью ГИМН пою!»
– сообщает нам, словно
с великого пьедестала, Д.Солнцева. Но, если «быт жесток»,
причём здесь «ласки» и «мужской уют»? О каких «путях»
идёт речь? И какое отношение ко всему этому имеет «ми-
лосердный ГИМН», сказанный «всуе»? Пламенно заявляет
о своей любви не только к русскому языку, но и «матери
России» В.Обутов, которую он представляет так:
«Бывает
неприветливо-строга –/ Так то к врагам. Немало их в окру-
ге,/ Желающих чужого пирога./ Но ласкова и бережна к под-
руге»
. Да почему же только к «подруге», а не к друзьям, жё-
нам, матерям? Потому что рифмуется с первым попавшим
«округи». Зачем себя утруждать мучительными поисками,
завещанными классиками (Как, например, у В. Маяковско-
го:
«Слово за словом из памяти таская, /Мучился, где под-
ходящее слово взять»
). В каком направлении идёт борьба
против бранных слов «эвфемизмами», и как они помогают
отстоять великую культуру, приведу несколько примеров:
«Чтоб продлилось вновь блаженство,/ Не «матись»/ Ты
жчеловек!»
(В.Обутов)
; «Став послушными рабами,/ Двад-
цать восемь стран ЕэС/ Лижут з…Обамы,/ Потеряв свой
голос, вес»
(Н.Пятаков);
«За свободу свою пресловутую/
Соберутся опять «майданутые»
(А.Дмитрук).
Помимо разговоров о величии русского языка, сборник
сориентирован на трагические события Украины. Тема,
конечно, больная и жгуче актуальная, равнодушного отно-
шения к себе не допускает. И то, что яростно клеймят врага
крепкими словами: дьявол, изверг, людоед, демон, хуже
зверя, — понятно. Но одно дело жизнь, другое поэзия, у
которой есть свои законы и жесткие требования. В осно-
ве её не экспрессия и не сообщение событий и фактов, а
мир подлинных чувств, эстетически преображенных. Это
сложно и даётся далеко не каждому. Когда такие каноны
игнорируются, из-под пера вылетают скоропалительные
алогизмы, претендующие на образное представление:
«Высветили радуги рога/ слёзы, что украинки пролили»
(С.Ляхницкая),
«Злобных истин дерзкие герои/ Гореть в
огне позвали за собою/ На чуждых и неведомых фронтах»
(В.Дорда),
«Бежим от выкрика молитвенно/ К итогу
жизни/ – Напрямик»
(Н.Смешная),
«Видит танк, с каким
мученьем стойко терпит ополченье/ Все ракетные рога/
Беспредельного врага»
(А.Кириченко). Особенно в таком
контексте везёт разного рода «крысам», «паукам» и всякой
нечисти, которые создают пародийные шлейфы:
«Опять
вгрызается грозой/ В мясную сечь косая крыса,/ что рушит
всё, как ни построй,/ что мир разъяла и разгрызла»
(С.Во-
лошин),
«Дракона зуб гнилой, взрастая,/ Всех загоняет в
лоно тьмы»
(В.Обухов). Зачастую алогизмы такого рода,
что их здравый смысл рвётся «на корню»:
«Когда перелист-
нёшь страницу эту/ Приобретёшь машину класса «Люкс»
(М.Шиянова). Удивительно, как просто! Отсюда и столь
умопомрачительные эпитеты, в которых проигрываются
«злость» и «лихость»: лихая мина, лихие дни, злая дата,
злобный Каин, злобный всхлип; или такого образца: щед-
рой духовности хлеб, растений здравые умы, бестолковая
месть, стаи чёрного чужого воронья, враждебная отвага,
паук скарёдности, кривой пожар, кнут июня, «в душах
плавленые мины» и пр. Война сравнивается с «сорняком»,
враг-людоед «с повесой», густой мрак с «взглядом народо-
вольца», а «развал слабых стран» – с «ректором» (почему,
именно, с ним, – непосвящённым не понять).
Между тем, авторы сочинений нередко выступают в
роли политиков и стратегов, сообщая нам весьма расхожие
сведения. Вот как представляется цель НАТО:
«Ослабить
мощь России,/ А потом завоевать./ Отобрав дух, мощь
Миссии,/ Вечно коршуном клевать»
(Н.Пятаков);
«Страна
развивается лучше,/ Когда ей мешают извне»
(Д.Солнце-
ва);
«В крови президента правление вновь»
(С.Ляхницкая).
Такого рода инспирации весьма настойчиво сопрягаются с
различного рода призывами и обращениями типа:
«Украи-
на, (близ России),/ Воевать скорей кончай!
» (Д.Солнцева);
«Голос гнева убойный/ Должен крепнуть и жить!»
(Н.Ни-
конов);
«Не желаем видеть всё в руинах»
(Н.Жиркова);
«Слова – на сраженье! Орало – на меч!», «Погибших тела
без движенья./ Закончатся скоро сраженья?»
(С.Ляхниц-
кая) – какая неуклюжая рифма «без движенья – сраженья»:
как будто «тела погибших» могут прийти в движенье с
окончанием сраженья! Экспрессии настолько захлёстыва-
ют авторов, что обычных синтаксических знаков недостаёт
– приходится их утраивать:
«Ты будешь перед истиною
чист???» –
пытает своего оппонента В.Дорда.
Конечно, никакому сомнению не подлежит трагедия
на Украине. Но нельзя тиражировать тему, как бы горяча
она не была. Пламенные речи в той форме, в которой они
подаются авторами, хороши для митингов и выступлений
на площадях и к стихотворной музе никакого отношения
не имеют.Точно также, как и некоторые «философские»
изыски типа:
«Жизнь человека, как яркий цветок./ Жизнь
человека, как нежный росток»
(Н.Жиркова). Увы, цветком,
а тем более ярким, ему ещё нужно стать, потому как по
своей сущности он растение многолетнее, которому пред-
стоит реализовать себя – духовно, иначе вырастит из него
неприличный сорняк. И без усилий здесь не обойтись.
Обозревая опубликованное в сборнике, невольно прихо-
дишь к мысли: наши сочинители не знают чувства «меры»,
которая позволяет отличить поэтическое слово от разговор-
ного примитива. Потому, перегруженные словесными штам-
пами, их стихи так схожи. Нет в них того эстетического
напряжения, которое создавало бы чувство сопереживания,
захватывало и взывало бы к размышлению. Приведу ещё
два примера. Что от поэзии вот в этих строках?:
Блистать, чтоб не стало вновь Шоу:
Рабом у семьи и страны –
С кредитами путь (часть большого):
Бери, трать – свободой гоним.
Халявщиком банк вдруг признает,
Захочет твой скарб отобрать –
Страх долга в ночи засверкает,
Отправишься скопом в бега…
(С. Ляхницкая)
Кроме как «по поводу» современной темы и изуродо-
ванного русского слова ровным счётом – ничего. Или ещё
пример, но уже из аспекта «воспоминаний»:
…Начало лета. Позади – экзамены и сессия.
Свободой наслаждались мы.
Шли дни легко и весело.
Любили Харьков мы с тобой –
трудолюбивый и большой…
Мы были общею семьёй – студенческой веселой.
Никто себя не ощущал изгоем, новосёлом.
Мы вместе – в Оперный театр, подальше от халтуры.
Страна нам стала прививать высокую культуру…
(Т.Прожорина)
Не берусь оспаривать, что было в жизни автора: «минув-
ших дней очарованье» не возвратить, и тем оно особенно
прекрасно. Но ни одна строка здесь не стала поэтической.
Помимо штампов («свободой наслаждались», «прививать
культуру») – ошеломляющие парадоксы. Разве
«экзамены»
и
«сессия»
– понятия не взаимоисключающие друг друга,
а
«изгоем»
и
«новосёлом»
слова одного ряда?
Сборник-«проект» «По горящим следам» такого уровня,
что, действительно, обжигает, но – своим непрофессиона-
лизмом. Не спасают его ни глубокие стихи прекрасного по-
эта Николая Скрёбова, ни три стихотворения поэтов Союза
писателей Россия, попавшие в него по какой-то странной
оказии. И все-таки, три имени в нём мне хочется выделить:
стихи В.Пунина, Ю.Росанова и Вл.Давыдова. В них есть
«своё», личное, пропущенное через себя, неповторимое и
«непридуманное». Какое поэтическое пространство откры-
вается, например, вот в этих строках В.Пунина, воплоща-
ющих сдержанную встречу с другом-ополченцем:
«Смот-
рели долго вглубь воды/ Мы с ним с ростовского причала,/
И о бездонности беды/ Река участливо молчала…»
. Или в
этом «эпистолярном откровении» В.Росанова:
«Спасибо,
друг сердечный мой!/ Как жизнь глупа и как прекрасна,/
И величава, и опасна… / Я – только твой, пока…ЖИВОЙ!».
Стихотворение Вл.Давыдова «Славный Донбасс» советую
всё прочитать, чтобы отличить словесную «трескучесть»
от подлинного гражданского чувства в поэзии.
Ко всему сказанному остаётся только горестно вздох-
нуть: ну, зачем спонсируют такого рода культурно-раз-
рушительные «проекты», которые «поверяют алгеброй
гармонию»?
Людмила Малюкова, член Союза писателей России,
доктор филологических наук
«П О В Е Р И Л А Л Г Е Б Р О Й Г А Р М О Н И Ю»
О литературном альманахе «По горящим следам». Таганрог. 2014 )