2 / 6
Þáèëåè
2
¹ 4 – 2013
Донскому скульптору НиколаюВасильеви-
чу Можаеву 22 мая исполняется 85 лет. В эн-
циклопедии «Казачество» – (М. Издательский
дом «ИНФРА-М», 2003) – о нем сказано следу-
ющее: «
…из донских казаков… Заслуженный
художник Украины (1983), лауреатШолохов-
ской премии (1996). Работает в станковой и
монументальной скульптуре. Основная тема
творчества Можаева – донское казачество.
Можаев – автор комплекса скульптурных ком-
позиций в Шолоховском районе, памятника
«Защитникам Отечества» на Хопре, памят-
ника атаману К.А. Булавину и др.»
Где-то в начале 80-х годов ветераны войны
хутора Колундаевского задумали установить
новый памятник погибшим землякам. «Пер-
вой скрипкой» в этом деле был фронтовик,
тогдашний председатель сельсовета Антон
Григорьевич Мельников. Он от кого-то
узнал, что есть такая мастерская в Луганске,
а спрашивать надо скульптора Можаева. Сел
Антон Григорьевич в автобус и поехал. С
тех пор вёшенцы подружились с Николаем
Êàçàê Ìîæàåâ
Ãðèãîðèé Ðû÷íåâ
***
Нам в сорок первом – восемнадцать,
нам в сорок третьем – только двадцать,
нам в сорок пятом – двадцать два.
Лишь начали мы разминаться,
но доля вынудила драться
хлебнувших юности едва.
Мы навидались страшных былей,
да юности из нас не вынешь –
она прошла за боем бой.
Мы воевали и любили,
пришёл ли – не пришёл ли финиш,
а каждый был самим собой.
И остаёмся мы собою,
лишь внешне вянем и стареем,
а нравом лет своих юней –
такими вышли мы из боя,
оставило такими время
нас в юности, до смерти в ней.
Лишь начали мы разминаться,
но доля вынудила драться,
хлебнувших юности едва.
Нам в сорок первом – восемнадцать,
нам в сорок третьем – только двадцать,
нам в сорок пятом – двадцать два.
***
Я был смешлив, и не был я слезлив –
и даже боль, в военную грозу,
изранив тело, душу обозлив,
не вышибала из меня слезу.
Боль наяву – чего уж там! – остра,
боль памяти – и не сравнить! – острей.
И жаль: слезами не разжечь костра,
чтоб эту боль спалить на том костре.
Несу цветы я павшим на войне,
несу и поседевшую любовь,
и с долголетьем, что досталось мне,
досталась память – вся! – сплошная боль.
И плачу, улыбаясь: виноват,
мол, нервы, нервы, мол, года, года...
Часы стучат – стучат, как автомат.
Слезами не смывается беда.
***
Жил и живу без ненависти, право. –
Как без неё на фронте воевал;
не эта, столь воспетая, отрава
под огневой меня бросала вал.
Я с юности себя готовил к бою
и там, где не сыграешь, – на войне
вставал на смерть и на врага
с любовью
к родному крову и к родной стране.
***
Горек путь был – до моих седин,
потому и сетуют седины:
если бог на небесах один,
отчего же люди не едины?
Иль не видит со своих высот
он,
как в мире зверствует косая?
Верим, что спаситель нас спасёт! –
всеблагой, – чего же не спасает?
Ждём-пождём и молимся века,
и повсюду с богом – только с богом! –
тянется к оружию рука,
защищая и добро, и погань.
***
Пришельца встречали мечами,
и в дни торжества и печали
победу свою отмечали
молчаньем лишь, а не речами.
История никнет – плечами,
и память пылает – свечами.
Победа горда и в печали –
могилы достойны молчанья.
***
Да, оба мы петь не умели,
но пили мы с ним, как гусары!
Про девочку в серой шинели
запели –
она ведь спасала
от страха нас, грязи и пули,
от страсти, которой не знали.
Напились, наелись, заснули
под крышею на сеновале.
Вернулась она в сновиденьях,
вернула нам юности грёзы.
Смывали похмельные тени
мужские едучие слёзы.
И сквозь времена, и сквозь дали
мы пели сонеты-сонаты,
и ей все цветы отдавали,
полученные от фанаток.
Знатней не бывало солистов,
поскольку мы оба запели
о сгинувшей в схватке с фашистом
той девочке в серой шинели.
***
В пути до солнца ни колдобин,
ни вешек, ни следов колёс.
На свет держись ты, глядя в оба,
чтоб дьявол мимо не пронёс.
Иди! Порою заклубится
кругом космическая пыль.
Иль, поманив, мелькнёт жар-птицей
комета за полтыщи миль.
Иль свистнет рядом астероид
в серебряных доспехах льда.
И в страхе душу пот покроет,
но это тоже не беда!
Шагай и гордости исполнься:
мол, цель рискова, ну и что ж!
Случится, что сгоришь у солнца,
так ведь до солнца ты – дойдёшь!
***
Не бессонница – сны наяву,
от которых спастись мне невмочь.
Понукают меня, как сову,
сторожить эту длинную ночь.
Может, утром пойму я, что зря
верил в чёрные грёзы ума,
но пока не настанет заря,
правят мыслями стужа и тьма...
Что ни выпадет – переживу
(лишь не с близкими, а со мной!).
Словно вещую слышу сову,
а откуда ей взяться – зимой?
***
История опомнится – тогда,
когда ни палачей, ни жертв не станет,
когда и те, и те исчезнут без следа,
истлев под почернелыми крестами.
Риторика историка вовек
не возвратит минувшего –
ни мига,
не поживёт понову человек,
не выйдет ненаписанная книга.
И платят разум и добро сполна
тоскою по тому, чему не сбыться
теперь и впредь.
История вольна,
да не вольны события и лица.
***
Воспоминанья и мечты –
подаренный судьбой манок
Íèêîëàé Åãîðîâ
Николай Матвеевич Егоров – известный ростовский поэт, прозаик, публицист, переводчик, художник,
член Союзов российских писателей и художников России. Родился 27 мая 1923 г. в Грозном. Добровольцем ушёл
на Великую Отечественную войну, командовал стрелковым батальоном, был ранен. Автор нескольких книг про-
зы, поэтических сборников, художественных переводов произведений поэтов и прозаиков народов Северного
Кавказа, Калмыкии, Армении. Живёт и работает в Ростове-на-Дону.
Ïðî äåâî÷êó â ñåðîé øèíåëè
и снадобье от маеты
для тех, кто вовсе одинок.
Когда уже невмоготу
печали бытия отвесть,
воспоминанье и мечту
прими за то, что вправду есть.
***
За годом год, и каждый, как редут.
Возьмёшь один, за ним встаёт другой,
и встречь тебе, жестокой волей вздут,
огонь, что ветер, – долгий и тугой.
Идёшь и помнишь:
на любом шагу
ты можешь рухнуть.
Но твои друзья
надеются:
ты бой даёшь врагу,
и подвести тебя никак нельзя.
Ты с ними, как живой, берёшь редут.
Возьмёшь один и станешь брать другой,
и встречь тебе, жестокой волей вздут, –
огонь, что ветер времени тугой.
***
Слабее память, воля, сила,
но чувства в силе и ясны,
и сердце от тебя, красивой,
пьянеет, словно от весны.
И я, поверь, не обезьяню,
когда, ни слова не сказав,
смотрю счастливыми глазами
в твои смешливые глаза.
***
Быть может, это святотатство,
но в жизни есть резон тому:
спешить уйти, чтоб не остаться
на белом свете одному.
Годки уходят,
Провожая
их,
право, не хочу, чтоб мне
пришлось хоть былкой урожая
сопретъ последним на стерне.
И чтоб ответом на молчанье
молчанье слышать мог вокруг –
и сам себе однополчанин,
ровесник сам себе и друг.
***
Меняется походка старика:
всё мельче шаг, всё реже, что ни год.
Он будет скорость сбрасывать, пока,
измотанный, на финиш не придёт.
А там и лента на бескровном лбу,
и свечка в бледных пальцах,
и затем –
дадут под троекратную пальбу
последний старт –
уже в земную тьму.
Васильевичем Можаевым, и уже через год и в
Колундаевке, и в Вешенской к 9-му мая 1975
года были установлены и открыты со всеми во-
инскими почестями два бетонных монумента:
«Погибшим воинам Великой Отечественной»
и «Клятва».
Тогда же Можаева пригласил к себе в гости
М.А. Шолохов. Он по достоинству оценил
работы скульптора, а встреча с любимым пи-
сателем вдохновила Николая Васильевича на
создание монументально-декоративной скуль-
птуры «Григорий и Аксинья», которая в 1983
году была установлена в г. Ростове-на-Дону
на левом берегу реки в зоне баз отдыха судоре-
монтного завода «Прибой». Но вёшенцы требо-
вали своего: скульптурная композиция должна
стоять в Вешенской! И в 1985 году «Григорий
и Аксинья» благополучно «приехали» на роди-
ну…И прописались навсегда, у самого тихого
Дона, где прилюбили заводь в пору весеннего
разлива белоснежные лебеди.
В том же 1983 году Николай Васильевич
создал памятный знак «Орел», посвященный
творчеству Шолохова. Он отлит из чугуна,
бронзы. Вес – 13 тонн, размах крыльев – 7.5
метров. У подножия слова: «Молодой Орелик,
желтоклювый, а крылья размахнул»…
Всего в Шолоховском районе Н.В. Можа-
евым было установлено по местам боевой
славы и литературным тропам героев произ-
ведений М.А. Шолохова шесть монументов.
Венцом творчества стала конная статуя «Каза-
кам тихого Дона», установленная на развилке
дорог Вешенская – хутор Кружилин в 1991
году. Творческий замысел этого проекта вы-
нашивался художником 30 лет!
За 60 лет скульптором создано в своем
жанре сотни прекрасных произведений – мо-
нументов. А сколько ещё проектов, замыслов,
эскизов… Он и в свои 85 лет продолжает
творить. Долго по вечерам в его мастерской
не гаснет свет.
Автора интересуют герои прошлого и на-
стоящего времени, конкретные исторические
личности, которые делали Россию, её славу и
могущество. Вот, например, первооткрыватель
угля в Донбассе Григорий Капустин. Живой
его взгляд в будущее – светел и чист. Схвачен
характер бывалого человека, героя из древних
русичей времен Куликовского поля.
А вот составитель русского толкового сло-