59 / 186
59
ДОН_новый 15/3-4
— Хозяйка сказала, если я не уберу за час в вашем номере, — она меня
уволит...
И это тоже странно...
Я отпускаю горничную и бросаюсь собирать вещи. Я хватаю всё, что
попадается под руку и заталкиваю в сумку. Я понимаю, что времени у меня
в обрез. Ну, красавица, ну богиня утренней зари, тёплая ты и ласковая жен-
щина, где мне тебя найти? За обыкновенными продавщицами иномарок не
посылают! Значит, она важная птица. Только для кого? Меня пока не тро-
гают, но это ничего не значит. наверняка, за мной уже следят, а я, лох, хожу
и ничего не замечаю. Упиваюсь свободой, которая вполне может оказаться
весьма временной. Следят и, наверное, уже допрашивают её. Но для кого
все это? Я же не шпион иностранного государства, у меня нет связей, явок,
чтобы за мной следить? Да, я здесь нелегально, у меня есть деньги, и Коля
об этом знает. Тогда почему не применяют обычный ментовский приём:
задерживают на сутки, шмонают и отбирают всё, а потом или пускают по
этапу, если есть розыск, или просто выгоняют на улицу. Или Коля проявляет
благородство? Ха-ха! Дождёшься! Тут что-то не то… А, может, и не менты
это? Может это?..
Но как ни крути, двое суток, отпущенных мне на «визу» в этом городе,
истекли, и потому может быть всё, что угодно.
Я на секунду замираю. Горничная, сжимая в руках щётку, всё ещё про-
должает молча стоять и также нервно лупать на меня глазами. Я почему-то
подмигиваю ей, хотя видно, что нам обоим уже не до веселья.
Назарбай! Тоже вариант. Думаю, что имею дело с азиатскими джентль-
менами, а ему просто надо вернуть свои деньги за машину. Назарбай — это
хуже, чем все менты вместе взятые, потому что любой прохожий на улице
может оказаться его посланником.
Я застёгиваю молнию на сумке, потом надеваю куртку и шапку, спраши-
ваю:
— Хозяйка где?
— Там, — она неопределённо мотает головой.
— А-а, — понимаю я. — Желаю удачно прибраться.
И, подхватив сумку, выхожу из номера…
Улица встречает меня сильной оттепелью. Серое низкое небо выплёвы-
вает крупные, но одинокие капли дождя, редкие машины на проезжей части
широко раскидывают по сторонам жидкий снег. В природе сыро, неуютно и
тоскливо. Так же тоскливо и неуютно было у меня на душе...
(Продолжение следует)