26 / 224
26
 êîëþ÷êàõ äíÿ
Земля поросла трын-травой и дурманом,
В деревне крест-накрест забито окно,
И небо сверкает гранёным стаканом,
Упёршись в российское твёрдое дно.
НА ВСТРЕЧЕ С ВЛАСТЬЮ
Александру Муравьёву
На встрече с властью,
где народ мой скорбный
Стоял униженный, полуживой,
Один художник горестно исторгнул:
«Мы – инвалиды Третьей Мировой!»
Властители гремели в упоенье
Своей гордыней, властью над толпой,
Не слыша, как нашёптывали тени:
«Мы – инвалиды Третьей Мировой».
Зал мёртвым был –
он, молча, власти слушал,
Он был российской точкой болевой,
Где, кажется, кричали сами души:
«Мы – инвалиды Третьей Мировой!»
Как улыбалась Городская Дума!
Как губернатор в «Форд» садился свой!
Он, отъезжая, про народ подумал:
«Вы – инвалиды Третьей Мировой…»
Зал опустел. Струилась кровь заката.
А рядом время плакало вдовой,
И в небе длань простёрлась,
как расплата,
За инвалидов Третьей Мировой.
***
Чем старше я, тем строже выбор
Красавиц, здравиц, новизны.
И, как ни странно, я не выбыл
Из песен, музыки, весны.
Чем старше я, тем больше толку
На свете стало от меня. –
Хотя враги меня, как волка,
Зафлажили в колючках дня.