148 / 160
148
«Ïîìîæèòå!..»
— Постановление несите. Как же я помогу, если я и постановления не видел, не
знаю, когда это было, обстоятельств не знаю. Где ваш сын?
— Та хде?! — махнула рукой женщина. — У городе. Вин же ж тут, у городе
живёть. Я — на хуторе.
— Так пусть сам и приходит.
— Ни, — довольно резво, невзирая на возраст, закрутила головой женщина.
— Вин нэ прыйдэ.
— Так, может, он со всем согласен, а вы тут бегаете, хлопочете?
— А як вин жить будэ?!
— Да чего ж вы за него так печётесь?
— То ж дитё моё, — женщина взглянула на адвоката, и тот увидел, что глаза её
наполнились тёплом и лаской.
— И сколько ж «дитю» лет?
— Сорок четыре будэ.
—Взрослый человек. Сам должен думать. Сам должен отвечать за свои поступки.
Сам должен о себе хлопотать. Вот пусть берёт постановление и приходит к нам, а
не заставляет вас бегать.
— Мэнэ нихто нэ заставляе. Як узнала — сразу до вас. А сам вин нэ прыйдэ…
Поможите!
Юрий Андреевич вздохнул.
Женщина затолкала под платок пряди седых волос.
— Може, Вы помогать нэ хочэте, шо у мэнэ грошей нэма?.. Та я пенсию учёра
получила та гроши уси сёдня сыну отдала —вин же алименты плотить. И так у него
долг: жинка бывшая гроши трэбуе. А дитя нам нэ показуе. А теперь ще и права
забралы! Думалы воны, когда права забиралы, як человик жить будэ?! Два года, а?!
— на глазах женщины блеснули слёзы. — Два года! А вы помогать нэ хочэте!
— Два года — это ещё полбеды, — пристально взглянул на женщину Юрий
Андреевич. — Вот то, что он полицейского ударил — это серьёзней.
Он замялся.
— Дело возбудили?
— Яко дило?
— Уголовное.
— Як уголовное? — у женщины задрожали губы. — Это шо, его посодють?
Юрий Андреевич увидел, как бледность покрыла тёмное от солнца лицо по-
сетительницы:
— За шо?!
— Он полицейского ударил.
— Так вин же ж пяный був! — кровь прилила к щекам женщины.
— Бабулечка, возьмите у сына постановление и несите мне.
— Та хде я его возьму?!
— Я же говорю: у сына, — уже сдерживал раздражение Юрий Андреевич.
— Ни, — женщина повела головой из стороны в сторону. — Вин же мэнэ бачить
нэ хочэ, — она поправила платок и вздохнула. — Прыйду тихонько. Суну гроши на
стол, пока спит — дверь у него нэ замкаеться, кода вин дома, — и тикать. Сёдня
прыйшла, а сосед вот и казал.
— И как давно вы не общаетесь?
— Ну, як давно? — призадумалась женщина. — Да як мэнэ голову разбыл.
— Как?! Вам?! — комок в горле перекрыл адвокату дыхание.
— Вин пьяный тогда був.
Юрий Андреевич молчал. Взглянул на часы, засуетился:
— Бабулечка, вы извините меня, но мне в суд уже ехать надо. На заседание
опаздываю.
Он поднялся из-за стола. Женщина тоже встала. Направился к выходу. Женщина
шла по пятам. Он открыл дверь. За порогом встретил ливень.
— Та я ничёго, — она встала под навес возле стенки. — Я здеся тоби дождуся.
Токо поможи!..