3 / 6
Слово ветеранам ВОВ
№ 1-2 – 2016 г
В настоящее время ведет активный образ жизни, пишет
книгу воспоминаний, является членом Совета ветеранов
РАУ и городского клуба «Патриот», принимает участие во
встречах с молодёжью.
Карпенко Александр Захарович награждён орденами
Отечественной войны I и II степени, орденом Красной
Звезды, орденом Боевого Красного Знамени, 2 медалями
«За боевые заслуги» и другими юбилейными медалями.
Воспоминания Александра Захаровича
Карпенко.
Сегодня ростовскому ветерану Великой Отечественной
войны Александру Карпенко 93 года. Но, несмотря на воз-
раст, Александр Захарович помнит свои военные подвиги:
июнь 1941, бои за Одессу, ранение и тегеранскую конфе-
ренцию. В свои 93 Александр Карпенко – бодр, весел и
общителен. Встречает свой День рождения в спокойствии.
Ведь небо-то мирное. В 41-м в ожидании 20-летия было
также. Дело было у российско-румынской границы. Там и
готовился отметить юбилей, с армейскими друзьями. Но
судьба внесла свои коррективы.
«У меня День рождения 20-го июня. А мужики говорят:
«Саня, ну что, какие могут быть разговоры, отметим». Ещё
заранее договаривались – на 22-е, воскресенье. Хотели
поехать на озеро, там лодочки, там девочки», – вспоминает
ветеран Великой Отечественной войны Александр Кар-
пенко. Но вместо лодочек и девочек – первый настоящий
бой. Вместо хлопков шампанского – пушечные залпы.
В оставшиеся военные годы служба была относительно
спокойная. А в 1950 году предложили преподавать в РАУ,
где и проработал десятки лет. Вздыхает – закрыть военный
вуз было преступлением. Ведь ракеты – скорее оружие
мира – зачастую именно они сдерживают лидеров стран
от открытых военных конфликтов.
– Вся надежда на тех, кто годится в правнуки, – говорит
ветеран с печальной улыбкой. –Может они будут прозорли-
вее и сделают всё для того, чтобы войне не довелось ещё раз
проверить, из какого же теста сделаны русские солдаты.
РАССВЕТ В ОГНЕ
«Прошёл 71 год, как закончилась Великая Отечествен-
ная война, самая жестокая и кровопролитная из всех войн
в истории человечества. Она унесла более 26 миллионов
человеческих жизней только советских людей. Начну с
предыстории. Учился я в Ростовском подготовительном
училище, а когда узнал, что мои друзья поступили в ар-
тиллерийскую спецшколу, туда же захотел. Закончили мы
Ростовское артиллерийское училище в мае 1941 года. Нам
должны были дать отпуск, но почему-то не дали, а отпра-
вили проходить военную службу в западные районы нашей
страны. Я оказался в 25-й Чапаевской дивизии в Бессарабии
(так тогда называлась Молдова) в стрелковом полку стар-
шим батареи и командиром первого взвода одновременно.
Было мне 20 лет. Посмотрел я на доверенное мне хозяй-
ство и ахнул: мама дорогая! У нас шесть орудий, каждое
должны тянуть четыре лошади, значит, у меня 24 лошади,
и все должны быть ухожены, накормлены... Примерно 16-
17 июня нам объявили, что будут учения. Мы находились
недалеко от границы с Румынией – около 30 километров, а
во время учений придвинулись ещё ближе, оставалось где-
то полтора километра до границы. 21 июня была суббота,
мы после учений устали и улеглись спать, подостлав под
себя свежее сено. Хорошо помню, что орудия стояли на по-
зиции примерно в 15 метрах друг от друга. Где-то в четыре
часа утра, когда рассвет только чуть забрезжил, началась
страшная стрельба. Я проснулся и думаю: до рассвета ещё
далеко, почему так рано решили начать учения? Смотрю:
вся граница в огне. По телефону получили приказ: «Бата-
рея, к бою! Через границу переправляются вооружённые
подразделения. Возможно, это провокация, как на Дальнем
Востоке». Пограничники тоже вели бой. Мы били боевыми
снарядами, только и слышалось «шур-шур» — примерно
такой звук производит улетающий снаряд. Вот так началась
для меня Великая Отечественная война… Примерно в де-
вять часов утра поступили данные, что это не провокация,
а начало войны. Через границу пытались переправиться
части румынских войск, пехота пошла в рукопашную.
С утра, как только рассвело, мы увидели огромное количе-
ство самолётов. Летели они невысоко в сторону Одессы для
бомбёжки, нас не тронули. Южную границу мы удерживали
28 дней. Беспрерывные бои шли день и ночь. Говорят, что
в начале войны не хватало боеприпасов — лично я такого
не видел. У нас боеприпасов было много. А на 29-й день
последовала команда: приготовиться к отходу. Была угроза
окружения Киева, и нам приказали отходить к Одессе…
Воевал в составе Южного фронта, который был сфор-
мирован из частей Одесского военного округа. В одном из
боёв получил тяжёлое ранение, после чего почти полгода
провёл в госпиталях. В конце концов, меня, лейтенанта
Карпенко, признали ограниченно годным второй степени
(что давало возможность оставаться в рядах Красной армии,
но не участвовать в боевых действиях), и зимой 1942-го
откомандировали в распоряжение военного коменданта го-
рода Ростов-на-Дону. Комендант направил меня, молодого
лейтенанта, инструктором всеобщего военного обучения в
Пролетарский райвоенкомат города Ростова.
Мне приходилось готовить по основам военного дела
тех специалистов, которым выдавалась «бронь», то есть до
поры до времени их не имели права призывать на фронт.
Но этих специалистов всё равно надо было готовить по
основам военного дела. И я их готовил. Учил, как правильно
обращаться с оружием, как подготовить к боевому приме-
нению гранату, как применять зажигательную смесь и т.д.
Но, кроме этого, приходилось заниматься и дополнительной
работой. Дело в том, что перед взятием Ростова город под-
вергся сильной бомбардировке. К середине июля 1942-го
на улице Энгельса (ныне – Большая Садовая), начиная от
железнодорожного вокзала и заканчивая проспектом Со-
колова, практически не осталось ни одного целого здания.
Войск в городе было мало, поэтому всех работников во-
енкоматов, в том числе и меня, привлекали к работам по
расчистке завалов и спасению людей, находившихся под
обломками. После каждой бомбежки мы сразу же при-
бывали на место разрушений и организовывали вынос
из разрушенных зданий раненых. Приходилось в ночное
время патрулировать улицы, вылавливать и обезвреживать,
так называемых «светлячков» – лазутчиков, которые с по-
мощью ракет указывали вражеским летчикам, куда надо
сбрасывать бомбы. Занимались также созданием на пред-
приятиях групп самообороны. И всё это время в городе шла
интенсивная подготовка оборонительных рубежей.
Примерно в конце мая 1942-го на дальних и ближних
подступах к Ростову специальные группы, выделяемые с
предприятий, отрывали окопы и траншеи. Но, как свиде-
тельствуют архивные материалы, Ростовский оборонитель-
ный рубеж вырос ещё в конце 1941 года. Он занимал на
правом берегу реки Дон участок в 155 км по фронту и от
20 до 30 км в глубину, опоясывая города Ростов и Новочер-
касск четырьмя рубежами обороны: «Г», «А», «Тыловым»
и «Городским». Все рубежи были оборудованы противо-
танковыми рвами, эскарпами, надолбами, проволочными
заграждениями, минными полями, фугасами, имели 80 до-
тов. Возглавлял строительство РОР начальник оперативной
группы укрепрайонов ростовского направления Южного
фронта генерал-майор Черняев. Постоянный гарнизон
составляли 70-й (комендант – подполковник Гордеев) и
158-й (комендант – подполковник Косоногов) укреплённые
районы – всего 12 отдельных пулемётно-артиллерийских
батальонов и 6 траншейно-огнемётных рот численностью
8 878 бойцов и командиров, которые занимали первые два
рубежа обороны.
Городские предприятия подготовили для оснащения
оборонительных рубежей более 7 тыс. железобетонных и
металлических колпаков, 12 тыс. сборных железобетонных
огневых точек, 12 тыс. металлических ежей, 70 тыс. метров
колючей проволоки и т.д. На оборонительные работы было
3
чистенькие, хорошо одетые, на сверкающих машинах и
мотоциклах…
27 июня 1942 года около четырёх часов вечера одна из
немецких машин остановилась перед домом Таисии По-
повой. Вышел немецкий офицер – в шелковой рубашке,
рукава закатаны, в шортах – огляделся. С ним было ещё
несколько человек. Таисия с родными тем временем во
дворе месили ногами навоз для кизяков, чтобы было чем
топить печь. Фашисты приблизились. Затем стали громко
переговариваться:
– Шайзе! Русские швайне! Ай-ай-ай! – с воплями не-
доумения и смехом они притащили фотоаппарат и стали
фотографировать русских «дикарок». Таисия неплохо
знала немецкий, чтобы понимать, что именно о них сейчас
говорится. Закончив с кизяками, женщины по очереди по-
мылись в ведре. Таисию, как самую молодую, немецкий
офицер подозвал к себе.
– Стали сюда, Сталин жди! – издеваясь, заявил он в
лицо Таисии.
– Гитлер юда, Гитлер капут! – не растерялась девушка.
Ей не было страшно, внутри билась жилка отчаяния. Немец
ничего не сказал на этот дерзкий ответ и отпустил Таисию.
Чуть позже, собравшись с другими немцами, он снова по-
дозвал её. Вручил листок – читай.
«Либер Отто!» – начала читать девушка. Похоже, письмо
было с признанием в любви, но чем дольше девушка читала,
тем громче хохотали немцы.
На следующий день вся семья снова месила навоз. На
диковинное зрелище собрались посмотреть уже десятка
полтора фашистов. С хохотом и отвращением они наблю-
дали, как пытаются выжить простые русские женщины.
Потом они набрали от своего стола пряников, разных не-
доедков и принесли матери Таисии: «Матка, на!»
Невероятная Победа. После освобождения города
Таисия Попова попала на фронт. Прошла всю война. Эта
миниатюрная хрупкая девушка вынесла голод, мороз. Рядом
с ней гибли её товарищи, умирающие с именем Господа на
губах и с крестами на груди.
– Хоть и не было официально в стране религии, люди
всё равно верили в Бога и в то, что он их не оставит, –
вспоминает сегодня Таисия Юркевич, секретарь Совета
ветеранов Батайска.
– Были на войне и те, кто соблюдал посты, как это ни
кажется невероятным. Читали молитвы, носили право-
славные кресты. В памяти навеки остались развороченные
дороги, грязь, смешанная с кровью, бомбёжки, свист пуль,
снарядов и осколков, грохот зениток, вой специальных
бомб, действующих на психику, рёв танков, гарь, дым…
А когда бой стихнет, слышишь стоны раненых, и не всем
можно было помочь. Мне до сих пор кажется невероятным,
что мы смогли победить такого сильного врага. У них было
всё, у нас почти ничего. Наши солдаты шли в бой, зная,
что идут на верную смерть, но всё равно шли. Проходя
дорогами войны, мы видели людские беды – выжженные
сёла, разбитые города, взорванные мосты, плачущих мате-
рей, чьих детей угнали в рабство или в лагеря в Германию.
Всего не опишешь. Немного легче стало на душе, когда
мы смогли выбить врагов с нашей территории и когда со-
юзники, наконец-то, открыли второй фронт в Нормандии.
Хотя и увенчалась успехом наша Победа, но таких потерь
ещё не было в истории человечества.
Карпенко Александр Захарович
Русский, член Совета ветеранов войны, труда, воору-
жённых сил и правоохранительных органов города Ростова-
на-Дону, выпускник ростовского артиллерийского учили-
ща, участник Великой Отечественной войны, полковник
в отставке
Родился в селе Поповка, Кашарского района, Ростов-
ской области, 20 июня 1921 года. В скором времени семья
переехала на постоянное место жительства в город Ростов-
на-Дону. В 1938 году, после окончания 9-го класса, посту-
пил в Ростовскую артиллерийскуюшколу. По окончании, в
1939 году поступил в Ростовское артиллерийское училище,
которое окончил в мае 1941 года. Был направлен в Киевский
военный округ. Служил на границе с Румынией в долж-
ности старшины полковой артиллерийской батареи, – там
застала его война. В августе 1941 года был тяжело ранен и
отправлен в госпиталь. После выздоровления продолжил
службу. По окончании войны служил в Азербайджане,
в 1950 году вернулся с семьёй в город Ростов-на-Дону.
Дальнейшую службу продолжал в Ростовском высшем
командно-инженерном училище ракетных войск страте-
гического назначения имени маршала Неделина до 1972
года. После увольнения со службы работал директором
спортивного клуба «Динамо».